Прах Рудольфа Гесса разделил судьбу Бен Ладена
Кто бы мог подумать: второй человек в НСДАП разделил судьбу бен Ладена. Главе приходского совета лютеранской церкви в Вунзиделе Петеру Зайссеру
удалось договориться с внучкой Рудольфа Гесса, прах нацистского преступника извлечен из семейной могилы и, говорят, уже сожжен и развеян над неведомым озером. Дабы неонацисты больше не устраивали ежегодные поминки на кладбище этого баварского городка.
Разумеется, бен Ладен просто пришелся к слову: слишком свежа еще в памяти история, связанная с его смертью. На самом деле Гесс с опозданием на 65 лет разделил посмертную участь судьбу своих партайгеноссен, повешенных в Нюрнберге. Ему тогда удалось избежать казни. Объявленный в Германии сумасшедшим после таинственного побега в Великобританию, он твердо следовал этому диагнозу во время суда и был приговорен к пожизненному заключению. Согласно официальной версии, покончил с собой в 1987-м в возрасте 93 лет в берлинской тюрьме Шпандау. Согласно версии неофициальной, был убит незадолго до возможного освобождения, чтобы, если верить конспирологам, не раскрыл некоторые детали своего пребывания в британском плену.
Все это уже история, но такого рода, что при глубоком погружении в нее становится совсем уж страшно. В чем заключалась цель Гесса (а также наверняка и Гитлера) в мае 1941 года, когда он раскрывал парашют над Шотландией? Второй человек в партии собирался склонить Соединенное Королевство к сепаратному миру, чтобы у немцев были развязаны руки для нападения на СССР. Фюрер готовил создание общеевропейской коалиции против Кремля, но просчитался.
Это был роковой просчет.
Миру сильно повезло в том смысле, что Гитлер в вопросах расы был, как бы сказать, сентиментален. Британцев он считал “белыми людьми” и предпочел бы, разорвав пакт со Сталиным, воевать вместе с англичанами против большевистских “унтерменшей”. Разумеется, оккупировав СССР, он собирался повернуть оружие и против английских союзников, но решение этой проблемы откладывал на потом.
Расовое безумие фюрера оказалось спасительным для человечества. В ином случае, укрепив братский союз с Кремлем, а то и объединив силы в борьбе с британским империализмом, он бы полностью сосредоточился на войне с Лондоном, и эта война могла бы обернуться крушением последнего оплота цивилизации в Европе. Дальше было бы, наверное, то же самое: война против России, но в условиях куда более выгодных для Германии, нежели бойня на два фронта. Исход этой войны стал бы абсолютной катастрофой для человечества.
По-видимому, Черчилль переиграл их всех: и Сталина, и Гитлера. Весной 1941 года он распорядился арестовать Гесса, но обращаться с ним “достойно”, как бы намекая фюреру на возможность самых разных поворотов в отношениях между Лондоном и Берлином. И только после того как немцы напали на Советский Союз, Черчилль, а вслед за ним и американцы окончательно определились с тем, какое из государств, развязавших Вторую мировую войну, они будут поддерживать. Выяснилось, если следовать известной фразе британского премьер-министра, что в иерархии дьяволов Гитлер вне конкуренции.
Все прочее – нюансы, включая и те дипломатические тайны, которые англичане обещают раскрыть в 2017 году, сделав общедоступным досье на Рудольфа Гесса. Куда важнее другое: выбор Черчилля в той тяжелейшей ситуации, в которой оказалась его страна, был единственно верным, хотя тоже содержал в себе немалые риски. История подтвердила его правоту.
Рисковал и Гесс – недаром на его могиле до вчерашнего дня была выбита строка из стихотворения немецкого поэта Ульриха фон Гуттена: “Я дерзнул”. Дерзнул, но ошибся – и начал расплачиваться за эту ошибку задолго до Сталинграда, Курской дуги, высадки в Нормандии, падения Берлина и Нюрнбергского процесса. Однако в отличие от Геринга, Риббентропа, Кальтенбруннера, Розенберга и прочих умер в глубокой старости, был похоронен по-людски, и лишь в ХХI веке, вслед за бен Ладеном, обрел последнее пристанище в огне и воде.
Другая эпоха, другой век, другое тысячелетие, но след, оставленный нацизмом в памяти человечества, столь глубок, что и мертвецу не было покоя на кладбище, и местным властям в баварском городке, где продолжались траурные мероприятия над старой могилой. Теперь они вроде завершены, поскольку венки возлагать некуда: и тот, кому Гитлер диктовал Mein Kampf, отбывая срок после “пивного путча”, более не существует нигде.