При попытке задать свои вопросы Презеденту России были задержаны студентки…
Вера Кичанова: «Неужели задать свой вопрос президенту – это провокация?»
Студентка журфака МГУ рассказала о подробностях своего задержания полицией во время визита президента Медведева на факультет.
В четверг 21 октября 2011 года, президент Дмитрий Медведев встретился со студентами факультета журналистики МГУ. При этом при попытке попасть на встречу и задать высокому гостю свои вопросы были задержаны полицией 
трое студенток. Одна из них, четверокурсница Вера Кичанова, в пятницу рассказала Русской службе «Голоса Америки» о подробностях происшествия.
Вадим Массальский: Вера, прежде всего объясните, почему вы решили встретить президента с плакатами перед зданием факультета на Моховой?
Вера Кичанова: Изначально я и несколько моих подруг хотели пройти в здание факультета, чтобы попасть на встречу президента со студентами и задать ему несколько вопросов. О самой встрече стало известно только поздно вечером накануне. Никто не объявлял, кому можно, а кому нельзя будет попасть на нее. И мы надеялись, что если не в аудиторию, то хотя бы на журфак нам пройти дадут. Тем более, преподаватели это подтвердили.
Вот мы и попробовали пройти. Нас пропустила охрана факультета, но потом к нам подошел человек из ФСО (Федеральная служба охраны – В.М.), взял наши студенческие удостоверения и куда-то ушел. Пока мы возмущались, он с ними вернулся, вернул документы и сказал: «Для вас двоих сегодня занятий не будет». Нас двое тогда было…
В.М.: А почему именно вы оказались в «черном списке»? Может, была информация, что вы регулярно участвует в неформальных молодежных форумах?
В.К.: По поводу себя я еще могу попробовать что-то объяснить. Я с разными изданиями сотрудничаю, часто пишу в блогах, поддерживаю Либертарианскую партию России. На меня на журфак уже приходила «бумага» из ГУВД Москвы после того, как в прошлом году меня задерживали во время акции оппозиции на Триумфальной площади. Но почему в какой-то «черный список» вдруг попала Ольга Кузьменко, которая была со мной, мы до сих пор понять не можем. Она раньше нигде не задерживалась, ни в каких организациях не состоит. Только один раз как-то сходила на несанкционированный митинг…
Нас потом, после задержания, пытались подловить якобы на лукавстве: дескать, а откуда у вас были плакаты, если вы пытались просто попасть на встречу и задать вопросы? Так ведь поэтому мы и отпечатали свои вопросы на бумаге. Мы хотели эти листы просто поднять в аудитории или на балюстраде, как в итоге сделали другие студенты. Это и плакатами-то сложно назвать: лист бумаги в формате А-4.
Я не считаю, что это была какая-то провокационная акция. Я пыталась просто проявить себя как журналист – задать вопрос.
В.М.: Но согласитесь, что журналист, готовя материал, должен быть объективным и беспристрастным. Он имеет право освещать все публичные акции, но не имеет право при подготовке материала сам становиться участником или организатором пикета или митинга.
В.К.: Согласна, но в данный момент я не представляла никакое средство массовой информации и тем более не действовала по его заданию. Я просто как студентка журфака хотела задать свой вопрос президенту, который сам решил прийти к нам в гости.
В.М.: Что произошло дальше, после того как вас попросили покинуть здание?
В.К.: А нас выгнали не только из здания, но из внутреннего дворика. В этот момент собралась толпа напротив входа, и мы встали у калитки и подняли свои вопросы-плакаты. Нас было трое, и нас достаточно быстро задержала полиция.
В.М.: Что у вас было написано на плакатах?
В.К.: У меня был написан вопрос: «А вы посоветовались с премьером, прежде чем идти сюда?» Недавно ведь Медведев публично признался, что он советуется с Путиным по важным вопросам. Вот мне и было интересно узнать, насколько важным для президента было посещение журфака, чтобы предупредить об этом премьера. Кто-то может увидеть в этом иронию? Ну и что, если даже так? Что, в нашей стране это повод для задержания и привода в полицейский участок?
У моих подруг на плакатах было написано: «Почему вы сидите в Твиттере, а Ходорковский тюрьме?» и «Вам не жалко бюджетных денег на такие «выборы?» Да, слово выборы было закавычено.
Самое любопытное, когда нас задержали, плакаты долго не забирали, пока самих полицейских кто-то по рации не спросил: «Почему у них до сих пор плакаты видны?!».
В общем, трое полицейских в форме, которые заявили, что мы здесь устраиваем насанкционированную акцию, взяли нас под руки и повели через подземный переход на противоположную сторону улицы, где стоял автозак. Мы при этом требовали, чтобы стражи порядка представились, они очень долго не хотели этого делать, заявляя, что вот в автобус сядем, тогда и представимся… Но мы все-таки убедили их сделать это еще на подходе к автобусу.
В автозаке у нас попытались забрать наши мобильники, потому что увидели, что нам все время звонят. Я даже успела передать в «Твиттер», что нас задержали. Я диктовала фамилии и должности тех, кто нас задержал. Им это не понравилось. Полицейские у двух моих подруг забрали телефоны. Я потребовала, чтобы изъятие наших личных вещей проходило только в присутствие понятых. После этого нам телефоны вернули.
Мы примерно час просидели в автозаке. Потом нас отвезли в ближайшее отделение – ОВД «Арбат».
В.М.: А вы не полюбопытствовали у полицейских, опять же как журналист, как они сами относятся к вашему задержанию?
В.К.: Ну, они отвечали, как отвечают обычно люди в погонах, что они выполняют свои служебные обязанности. Правда, потом в личном разговоре мы слышали слова, что кому-то из них тоже не нравится, что в стране происходит, а кто-то вообще старается не смотреть телевизор, потому как там врут все время…
В конечном счете, в отделении на нас даже не составили протоколы. Только попросили написать объяснительные записки по поводу наших действий. Я так понимаю, что сюда звонили многие люди, интересовались, что с нами. Один из сотрудников полиции даже зашел в Интернет и стал читать, что там про нас пишут. А потом второй подошел и спросил своего сослуживца: «А там не пишут, что мы им предъявлять должны?».
В общем, из отделения нас достаточно быстро отпустили.
В.М.: В Интернете уже пишут, что теперь вас могут отчислить из университета.
В.К.: Я первый раз об этом слышу. Не вижу никаких для этого оснований. Я с золотой медалью окончила школу, поступила «на бюджет», прошлую сессию сдала на «отлично». И сейчас у меня нет «хвостов». Вообще у нас хороший факультет – и преподаватели, и студенты.
В.М.: А что говорят ваши однокурсники о вашем поступке?
В.К.: Вот сегодня пойду на занятия и все узнаю. Но я читаю отзывы на форуме сайта нашего факультета о вчерашнем задержании. Люди разные и отклики разные. Но в основном, по-моему, люди к нашему поступку относятся с пониманием.
Меня приятно удивило, что наша попытка была не единственной попыткой пробиться к Медведеву с неудобными вопросами. И ребята не побоялись даже в аудитории достать свои листы с вопросами. Катя Винокурова из Газеты.ру смогла каким-то образом пробиться к микрофону и спросить, знает ли президент, что нас задержала полиция? Президент ответил, что нет, ничего такого он не знает. И Катю тут же вывели из зала. Оставшееся время встречи с президентом она провела запертой в аудитории, где уже сидели несколько студентов, которые тоже пришли с плакатами
«Жалкий журфак» в Рунете
Как отреагировали пользователи сети «Твиттер» на задержания студентов журфака МГУ
Президент России Дмитрий Медведев нанес визит на факультет журналистики МГУ. За день до посещения журфака он написал в своем «Твиттере» (@MedvedevRussia): «Решил писать еще и в Фейсбук. Читайте!». Российский президент известен своим активным участием в социальных сетях.
До того, как встреча с будущими журналистами состоялась, в СМИ появились сообщения о том, были задержаны несколько студентов университета, которые держали в руках плакаты с вопросами президенту Медведеву. Вопросы были следующего характера: «Почему вы сидите в “твиттере”, а Ходорковский в тюрьме?», «Вам не жалко бюджетных денег на такие выборы?», «За что вы уволили Кудрина?», сообщает lenta.ru.
Смерть Каддафи: стоит ли «нервничать» Путину?
Российские оппозиционные политики о смерти свергнутого ливийского диктатора и заявлении сенатора Маккейна
Российские политики и эксперты неоднозначно относятся к смерти свергнутого ливийского диктатора Муаммара Каддафи. В пятницу 21 октября Государственная Дума России отклонила инициативу представителей трех системных оппозиционных партий принять заявление палаты в связи со смертью Каддафи.
С предложением включить этот вопрос в повестку дня выступил депутат от КПРФ Борис Кашин, который заявил, что законодатели должны выразить «соболезнования ливийскому народу».
Его коллега от фракции «Справедливая Россия» Вера Лекарева предложила пригласить главу российского МИДа Сергея Лаврова на заседание Госдумы. По словам депутата, законодатели должны знать, как «реагируют наши дипломаты на новости из Ливии, где НАТО постоянно демонстрирует силу».
Вице-спикер Госдумы, лидер ЛДПР Владимир Жириновский назвал убийство Каддафи варварством и добавил, что свергнутый ливийский диктатор «пытался сделать все, чтобы предотвратить гражданскую войну» в стране.
Предложение системной думской оппозиции было вынесено на голосование, но не набрало должного количества голосов законодателей, сообщает «Интерфакс».
Между тем, американский сенатор-республиканец Джон Маккейн в интервью BBC заявил, что после победы ливийской оппозиции и гибели Каддафи «диктаторы во всем мире» должны «начать нервничать». К числу диктаторов Маккейн причислил и премьер-министра России Владимира Путина, отметив, что он, возможно, почувствует себя немного некомфортно после победы оппозиции в Ливии.
«Я полагаю, диктаторы во всем мире, не только Башар Асад, но, может быть, даже господин Путин, может быть, кто-то из китайцев, возможно, немного занервничают, потому что очевидно, что люди в Ливии восстали. Мы им помогали, возможно, без воздушной поддержки Франции, Британии и НАТО у них бы ничего не получилось, но я думаю, что им придется понервничать. Я думаю, это “весна”. Не только “арабская весна”», – сказал Джон Маккейн.
По словам сенатора, вполне возможно, что люди будут протестовать против правительства, не являющегося демократическим в том виде, который хотели бы видеть граждане России, когда распался Советский Союз.
«Я бы не стал прогнозировать вооруженное восстание, но мы увидим широкие протесты в разных странах», – подытожил сенатор.
Русская служба «Голоса Америки» обратилась к представителям системной и несистемной оппозиции России и политологам с просьбой оценить захват и убийство Муаммара Каддафи.
«Каддафи был лидером своей страны, и ливийский народ жил хорошо, был доволен»
Депутат от КПРФ Борис Кашин заявил Русской службе «Голоса Америки», что произошедшее в Ливии и убийство Муаммара Каддафи – это «чудовищное попрание международного права».
«События в Ливии – это террористический акт против ливийского народа. Большинство россиян смотрят на события в Ливии именно с этой точки зрения, – сказал Кашин. – Я достаточно хорошо знаю, как жизнь в Ливии была устроена до войны. То, что принесла война людям этой страны – это колоссальная катастрофа. Методы, которые внедряются в международную политику с помощью самолетов и ракет, ничего общего с демократией не имеют».
По словам Кашина, Запад уже многим странам предлагал свою «так называемую» демократию и гражданское общество.
«Среди этих стран Ирак, Иран и Афганистан. Что из этого получается, уже сейчас хорошо видно. Во всем мире и в самих странах Запада уже идут акции протеста против политики США и других ведущих стран Запада», – говорит политик.
Кашин утверждает, что при Каддафи ливийский народ жил хорошо и был доволен.
«Каддафи был лидером своей страны, и ливийский народ жил хорошо, был доволен. С помощью ракет и самолетов в Ливии было разрушено все что можно. В итоге в стране созданы тяжелейшие условия, и еще не известно, чем все кончится. Это очередная попытка Запада продемонстрировать свою гегемонию и показать, кто в мире хозяин. Этот путь тупиковый», – подытожил Борис Кашин.
«Любой диктатор плохо заканчивает. Не важно, как его зовут – Путин, Каддафи или Мубарак»
Представитель несистемной оппозиции Борис Немцов считает, что премьер-министр Владимир Путин не сильно отличается от других своих коллег-диктаторов.
«Убийство любого человека, даже диктатора – это грех, – заявил сопредседатель Партии народного согласия Русской службе «Голоса Америки». – Я никоим образом не поддерживаю такие приемы, когда людей убивают. Каддафи нужно было судить, а не убивать. Радости особой у меня лично от того, что Каддафи убили, у меня нет. Его надо было судить и все».
Оппозиционный политик назвал Владимира Жириновского и Геннадия Зюганова наследниками Сталина и Гитлера.
«Что вы от них хотите? Они, конечно же, будут печалиться из-за смерти Каддафи, и будут всячески сожалеть о том, что рухнула диктатура. Они – специально обученные люди, мечтающие о том, чтобы в стране были одни ГУЛАГи», – подчеркнул Немцов.
Комментируя заявление американского сенатора Джона Маккейна, Борис Немцов сказал следующее: «Джон Маккейн не первый, кто сказал о том, что диктаторов ожидает плохой конец. Любой диктатор плохо заканчивает. Не важно, как его зовут – Путин, Каддафи или Мубарак. Я не знаю ни одного диктатора, который бы закончил счастливо. Был такой диктатор со сложной судьбой по фамилии Пиночет. Даже его до последнего дня преследовали и сажали. Если Путин думает, что он очень сильно в лучшую сторону отличается от остальных диктаторов, он ошибается. Он такой же, как они. Чем раньше он уйдет, тем лучше будет для него и для России».
«Не думаю, что после Каддафи в Ливии станет спокойнее. Не думаю, что в стране получится построить гражданское общество и демократию. Ливии придется пережить очень большую турбулентность. Верить, что в Ливии в ближайшее время будет спокойно, я не могу», – резюмировал Немцов.
«Жестокость, с которой вели себя повстанцы, – это прямая реакция на тиранию Каддафи»
Оппозиционный политик, сопредседатель ПАРНАСа Владимир Милов сообщил Русской службе «Голоса Америки», что происходящий в Ливии хаос – это прямое следствие 42 лет правления Муаммара Каддафи.
«Жестокость, с которой вели себя повстанцы – это прямая реакция на тиранию Каддафи, – считает Милов. – Этот человек всеми своими действиями заслужил такой конец. Многие выражают жалость или даже возмущение тем, что произошло. Да, конечно, с чисто человеческой стороны неприятно видеть кадры из Ливии. Однако если принять во внимание все заслуги Каддафи по тирании собственного народа, то его совершенно не жалко».
Милов согласился с заявлением сенатора Маккейна о том, что диктаторам, действительно, пора начать нервничать.
«В этом году мы наблюдаем за падением уже третьего железобетонного диктатора, – сказал он. – Каддафи держал Ливию под контролем с помощью спецслужб, армии и жестоких методов. Один из диктаторов бежал, второй под следствием, третий был убит. Условия в разных странах разные, но такие вещи происходят и по отношению к тем диктаторам и режимам, которые все считали очень прочными».
Несменяемость власти – это ненормально
По мнению известного российского политолога, замдиректора Института США и Канады РАН Валерия Гарбузова, когда регулярная смена и обновление политических элит не происходит, то американцы смотрят на это как на несоответствие устоявшимся политическим нормам.
«Американцы смотрят на политический процесс как на процесс, который развивается в рамках избирательной процедуры. Для них процесс избрания и регулярная смена руководителей администрации – это отлаженная десятилетиями процедура, без которой не обходится политическая жизнь США. Смена через четыре или восемь лет руководителей администрации – это норма», – отметил Валерий Гарбузов.
С точки зрения эксперта, высказывание Маккейна связано именно с этим явлением американской политической жизни. Гарбузов указывает, что в России совершенно иная политическая модель, не вписывающаяся в американские системы.
«В России не работает система разделения властей, система сдержек и противовесов, – сказал Валерий Гарбузов. – Исходя из этой специфики, американцы благоприятно реагируют на свержение и убийство Каддафи, а Маккейн так смотрит на Путина».
Как покорить мир, не выходя из дома
Многие успешные проекты в программировании начинаются с простейших набросков, которые инженер делает на своем домашнем компьютере. Выпускник МВТУ («Бауманки») Игорь Сысоев начал разрабатывать nginx в 2002 году . Почти десять лет спустя, в минувший вторник, новая компания Nginx, Inc. объявила об успешном первом круге финансирования от трех известных инвесторов и об открытии офиса в Сан-Франциско. Nginx – это сервер для протокола HTTP и почтовый прокси-сервер. Т.е. это программа, которая отправляет веб-страницы пользователям с компьютера организации, газеты, социальной сети.
Среди клиентов, использующих nginx, – Facebook, Rambler, Yandex, Begun, WordPress.com, «ВКонакте» и многие другие общим числом свыше 40 миллионов. У nginx, по оценкам, около 8,5% рынка всех доменов в мире. При этом продукт распространяется бесплатно с открытым кодом, по крайней мере, до сей поры. По своему быстродействию он превосходит конкурентов в 10 раз. В этом круге компания-стартап получает скромную сумму в 3 миллиона долларов, но, судя по прогнозам, капитализация может вырасти вскоре в десятки и даже сотни раз.
В основе этой истории очень распространенная бизнес-модель. Программист разрабатывает в свободное от работы время или модифицирует программы, которым и так занимается на работе, и создает продукт, распространяемый бесплатно и чаще всего с открытым кодом. Автор знает десятки программистов, у каждого из которых в домашних директориях есть что-то подобное. Но большинство из таких продуктов получает очень скромное число пользователей и вряд ли будет когда-либо финансировано.
В этой бизнес-модели есть нюансы, и на примере nginx их удобно изучить. Прежде всего, nginx выгодно отличает от других домашних 
разработок наличие огромного рынка, на котором пользователи способны оценить реальные технические преимущества продукта. Последнее существенно, т.к. далеко не все пользователи выбирают продукт исходя из технического совершенства, для многих важнее простота пользования (удобный интерфейс), с которой, кстати, у nginx тоже все в порядке.
Сюда же относится другая важная особенность nginx – огромное и легко измеряемое преимущество по сравнению с конкурентами. Не случайно именно крупные серверы с огромными нагрузками предпочитают nginx другим продуктам, например «Апачи». Для них очень важна скорость, и они будут выбирать самый быстрый продукт при прочих равных. Именно таким образом nginx стал использоваться крупными социальными сетями и поисковыми системами. Они взаимодействуют с пользователем в реальном времени, и для них вопрос скорости – это вопрос жизни и смерти на рынке.
Понимание этих особенностей рынка (или просто удачное стечение обстоятельств) гарантировало nginx рост числа клиентов при практически нулевом усилии по маркетингу. Но такой рост аудитории продукта возможен только для некоторых типов. Скажем, для компьютерных игр, в которых большую роль играют рекламные бюджеты и подача, подобная схема обречена на неудачу или очень ограниченную долю рынка. Впрочем, при действительно успешном продукте есть очень хорошие шансы быть купленным более крупной компанией. И это еще одна важная особенность nginx: распространяясь как бесплатный продукт с открытым кодом, он лежал вне области прямой финансовой конкуренции и мог доработать продукт так, как хотелось автору проекта, и захватить значительную долю рынка. Автор софта при этом работал на компанию «Рамблер».
Что будет с nginx дальше? В пресс-релизах сообщается о скором выпуске коммерческого продукта с профессиональными модулями обработки соединений и оптимизации. Эти новые свойства расширят сферу применения продукта и позволят применять его на серверах с облачной инфраструктурой. Также предлагается усилить безопасность.
Будет ли переход на коммерческую основу означать прекращение бесплатной линейки nginx? Вряд ли. Большинство подобных компаний поддерживают бесплатную относительно простую версию и коммерческую с более широким спектром функций. Однако можно ожидать, что разработка и поддержка дальнейших версий будет направлена в основном на коммерческий продукт. Его доля на рынке, скорее всего, будет продолжать расти. Так один человек смог создать продукт и компанию, которая планомерно захватывает весь мир веб-серверов.