СОПРИКОСНОВЕНИЕ МИРОВ: ЛЕД НЕ ТРОНУЛСЯ

АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ ej.ru

Помните замечательное рассуждение Ильфа и Петрова о том, что параллельно друг другу существуют два мира? Один большой — где делают научные открытия, открывают новые миры. Другой маленький — где все вертится вокруг брюк-дудочек и фокстрота «У моей девочки есть маленькая штучка». Уходящая неделя принесла массу новостей из нашего маленького мирка постмодернистского авторитаризма. Эксперты всерьез обсуждают скоропостижное обращение Владимира Ресина за партбилетом «Единой России». На самом деле это блестящая пародия на стандартную ситуацию советской поры. «Есть мнение, — со значением говорил в таком случае инструктор обкома, с легким презрением глядя на собеседника, — назначить вас, Абрам Израилевич, замдиректора по научной части. Только вот непорядок, почему же вы, дорогой наш, до сих пор не в партии? Немедленно пишите заявление в партком».
Такая же постмодернистская пародия — яростная и принципиальная борьба с режимом Лукашенко, который, гад такой, во-первых, кинул Кремль, так и не признав Абхазию и Южную Осетию, а во-вторых, политические убийства организует. Если к этому всему, включая видеообращение Медведева, относиться всерьез, то возникает вопрос: а вот если бы батька признал «самопровозглашенные республики», Москву волновали бы политические убийства или нет? Но не надо задавать вопросов, ведь все это не всерьез, все понарошку. И авторы этого трэша, сами, небось, смеются в кулак, получая премиальные.
Соревноваться с ними могут лишь горячие девчонки с журфака МГУ, снявшиеся в легком неглиже в подарочном календаре-поздравлении Владимиру Путину. Зажигают, правда, не столько фотографии, сколько тексты. Подпись «Как насчет третьего раза?» вполне может стать слоганом будущей избирательной кампании. Надо сказать, что и в советские времена наряду с будущими страстными публицистами на факультете водились девицы нетяжелого поведения. Но занятия первых и вторых никак не пересекались. Ныне же все смешалось, и девицы, прости господи и Ясен Николаевич, занялись партполитработой. Страшно подумать, что вытворяют эти девчонки по вечерам, глядя на портрет В.В., где он с голым торсом. Ну чистый постмодернизм.
И вот наш маленький постмодернистский выморочный мирок, который существует исключительно за счет пародий на пародии, вдруг соприкоснулся с большим реальным миром. Двое русских ученых, Андрей Гейм и Константин Новоселов, получили Нобелевскую премию по физике. Нам есть чем гордиться — высших научных достижений достигли люди, получившие образование в нашем физтехе, ставшие учеными в наших институтах. Стало быть, еще лет десять-пятнадцать назад в России работали ученые мирового класса, не исключено, что некоторые работают и теперь. Это и есть как раз тот успешный опыт, за которым модернизаторы мотаются нынче по всему свету. Бери командировку в МФТИ или Черноголовку, и давай изучай.
Но какова же реакция российских постмодернистов? К лауреатам с казенными поздравлениями обратился премьер, поведавший им, что известие о присуждении премии русским ученым «было встречено в России с большим энтузиазмом и гордостью». Казенный энтузиазм подхватил некий функционер проекта «Сколково», пригласивший нобелевских лауреатов вернуться на Родину и потрудиться на благо страны. Конечно, никто всерьез ученых не ждал. Просто расчет был на то, что вежливые люди покивают. Но Андрея Гейма, который полгода назад не мог получить российскую визу, это словоблудие задело. И он ответил по-полной: «Меня это никак не интересует. … Там у вас люди что — с ума посходили совсем? Считают, что если они кому-нибудь отсыпят мешок золота, то можно всех пригласить?»
Премии Гейм и Новоселов удостоились за создание графена — принципиально нового материала, который обещает революцию в электронике. И Гейм констатирует: графен мог быть создан и в России, однако «шансы его создания были 1 из 1000 — по сравнению с тем, что можно было сделать за границей». Нобелевский лауреат, мягко говоря, скептически оценил сам сколковский проект: «Я думаю, “Кремниевого Сколково” никогда не получится. Для меня это звучит так же, как если бы в 90-х годах стали бы создавать электровакуумное «Сколково», когда уже поезд давно ушел от вакуумных ламп к транзисторам. Так и здесь».
Ученый ясно видит слабость сколковской показухи. Чтобы внедрять новые технологии, превращать их в товар, такие технологии нужно иметь. А появиться эти технологии могут только из открытий фундаментальной науки. Эти открытия требуют мощной экспериментальной базы. На Западе ее предлагают университеты. Так, свои открытия нынешние лауреаты сделали, работая в Манчестерском университете.
В России же экспериментальная база сосредоточена в институтах Академии наук, которые стонут от недофинансирования. В то же время невозможно инвестировать деньги в прогнившую, глубоко коррумпированную систему. Давайте представим, что графен появился в России. Был ли у изобретателей хоть малейший шанс стать лауреатами Нобелевской премии? Ни малейшего. Им было не пробиться через корыстную научную бюрократию. До сих пор бы мыкались по инстанциям. Вся система российской науки требует радикальной реформы.
Да, это страшно тяжелая и неблагодарная работа. Нужно определить, в каких институтах еще существуют научные школы, какие из них можно превратить в университеты. Остальных прекратить финансировать вовсе. Это непростой труд — будет много обиженных. Но начальники не желают этим заниматься: им хочется красивого «Сколково».
Кстати, на присвоение премии российским ученым отозвался и любимый ученый спикера Госдумы. На сайте, который курируют единороссы, Петрик поведал, что необыкновенный материал изобрел он сам, а лауреаты увели его.
На короткий миг два мира, большой и маленький, пересеклись, а потом благополучно разошлись. Любопытно, почему Гейму и Новоселову хорошо в Манчестере, а Петрику — в России?

http://www.ej.ru/?a=note&id=10451