Энтони Уинерб , Член Палаты представителей признался, что отправил молодой женщине свою фотографию в непристойном виде.
Конгрессмен от штата Нью-Йорк Энтони Уинер признался, что отправил через Twitter свою фотографию в непристойном виде молодой женщине. Об этом он сообщил на пресс-конференции в Нью-Йорке, после того как отрицал это целую неделю, пока не всплыли его новые пикантные фотографии.
Готовый расплакаться, член Палаты представителей Энтони Уинер взошел на подиум, чтобы сказать, что он «совершил ужасные ошибки». Прежде всего, он попросил прощения у своей жены Хьюмы Эйбедин, которая работает помощником госсекретаря Хиллари Клинтон, но добавил, что он разочаровал и расстроил других людей.
«Я не был честен перед собой, моей семьей, моими избирателями, друзьями, сторонниками и СМИ, – сказал он. – В пятницу вечером я отправил через Twitter свою фотографию одной женщине в Сиэтле. Я хотел отправить его в личном сообщении в качестве шутки».
Конгрессмен Уинер сказал, что хотел отправить его как личное сообщение знакомой студентке и запаниковал, когда осознал, что вместо этого отправил его всем подписчикам своего микроблога в Twitter. На прошлой неделе он потратил целый день на интервью телекомпаниям, в которых неизменно отрицал, что отправлял это фото и говорил, что, вероятно, это была шутка и, возможно, его Twitter был взломан.
Однако на получасовой пресс-конференции в понедельник он также признался, что за последние три года рассылал фотографии и текстовые сообщения шести женщинам. Уинер сказал, что никогда лично не встречался с женщинами, с которыми эти три года переписывался через Интернет или по телефону. Он даже не был уверен в их возрасте. Он также заявил, что никогда не имел внебрачных сексуальных связей. 46-летний конгрессмен женился в прошлом году.
Тем не менее, он заявил, что продолжит работу в Конгрессе: «Я очень сожалею о том, что я сделал, но я не собираюсь уходить в отставку».
Однако лидер демократического меньшинства в Палате представителей Нэнси Пелоси поспешила выпустить заявление, в котором призвала комитет палаты по этике провести расследование и установить, нарушал ли Уинер установленные в Палате представителей правила и использовал ли он служебные ресурсы в личных целях. Она отметила, что «глубоко разочарована» и выразила сожаление в связи со сложившейся ситуацией жене Энтони, его семье, сотрудникам и избирателям.
Аналитики полагают, что Уинер может попасть под давление своих коллег-демократов, которые потребуют от него уйти в отставку в ближайшее время из-за возможных политических потерь, вызванных сексуальным скандалом, когда Интернет заполонили многочисленные фотографии. На одной из них, всплывших в понедельник, Уинер с обнаженным торсом демонстрирует свои мускулы.
Эти фотографии напомнили историю с бывшим конгрессменом Крисом Ли, республиканцем из штата Нью-Йорк, который внезапно подал в отставку ранее в этом году, после того как его фотография в полуобнаженном виде, которую он отправил одной женщине через сайт частных объявлений Craigslist, стала достоянием публики. В мае ему на смену пришел демократ, одержавший победу на внеочередных выборах в округе, который считался оплотом республиканцев.
За последнее время фигурами сексуальных скандалов становились несколько известных законодателей и политических лидеров. Некоторым из них удалось пережить повышенный интерес СМИ, другим – нет.
Сенатор-республиканец от Невады Джон Энсайн в апреле подал в отставку во время расследования комитета по этике сообщений о том, что он убеждал своих родителей заплатить деньги в попытке скрыть его внебрачную связь с сотрудницей его избирательного штаба – женой одного из сотрудников аппарата сенатора.
Конгрессмен Энтони Уинер пользовался популярностью и слыл либералом в таких вопросах, как всеобщее медицинское обслуживание. В нем видели восходящую звезду Демократической партии. Ходили слухи, что он собирался выставить свою кандидатуру на выборах мэра Нью-Йорка в 2013 году. Теперь его политическое будущее под вопросом.
Конгрессмен Энтони Уинер: «Я не был честен перед собой» Голос Америки
Мормон по дороге к Белому дому
Может ли кандидат-мормон стать следующим президентом США?
Митт Ромни считается главным претендентом на республиканскую номинацию на президентских выборах 2012 года, однако его дорога к Белому дому может быть ухабистой. Ромни – бывший губернатор штата Массачусетс, успешный и состоятельный бизнесмен, создатель и руководитель одной из самых крупных инвестиционных фирм в США «Бэйн Кэпитал» (Bain Capital). Ромни является ветераном политических гонок – в 2008 году он уже баллотировался на пост президента, до этого – на пост сенатора, и такой опыт в Республиканской партии ценят. Однако между Белым домом и Ромни может возникнуть одно серьезное препятствие – его
религиозные убеждения.
Митт Ромни – мормон. Он вырос в семье мормонов, в 60-х годах почти три года жил во Франции в общине мормонов и пытался обратить в свою веру «заблуждающихся» французов. Получалось это у него достаточно плохо – у французов призыв к трезвости (мормоны не употребляют алкоголь) вызывал явное отвращение. По возвращении в США Митт Ромни учился в мормонском университете имени Бригама Янга (человека, которого мормоны считают своим вторым пророком), а после этого получил степень магистра в области бизнеса и юриспруденции в Гарвардском университете.
«Вопрос о том, помешает ли Митту Ромни в политике то, что он мормон, остается открытым, – считает политический корреспондент «Голоса Америки» Джим Малоун. – В 2008 году после президентской гонки от республиканской партии он оказался на третьем месте – после Джона Маккейна и Майка Хакаби. Дело в том, что очень многие христиане не считают мормонов христианами».
Мормона-президента не хотят консервативные евангелисты
Крайне консервативные христиане, в частности, евангелисты, в США составляют важную базу электората любого республиканского кандидата – без их поддержки его кампания вряд ли может быть успешной. Митт Ромни такой поддержкой заручиться, скорее всего, не сможет, так как многие христиане считают мормонов сектантами. Еще в 2008, когда Ромни баллотировался на пост президента США, евангелисты были настроены резко против его кандидатуры. А когда замаячила возможность его кандидатуры в гонке за пост вице-президента и участие в предвыборной кампании вместе с Джоном Маккейном, евангелисты написали Маккейну открытое письмо.
«Если вы будете баллотироваться вместе с Ромни, – обратились они к Маккейну, – многие консервативные избиратели посчитают свои ценности попранными Республиканской партией и либо вообще не придут на избирательные участки, либо проголосуют против вас. Ради результата выборов, ради здоровья своей партии и ради будущего Америки – вы не должны этого допустить».
Кто такие мормоны
Мормонизм родился на восточном побережье США в первой половине 19 века. Мормоны верят в святость бога и его сына Иисуса Христа, однако у них в то время появился свой собственный, новый пророк – Джозеф Смит.
Смит утверждал, что официальная религия отошла от истинной веры, и что только он может вернуть свою паству к святости. По его словам, ему привиделась, то есть была послана ему Богом, «Книга Мормона», которую он смог перевести с древнего языка всего за несколько дней и быстро надиктовать. В книге говорится, что коренными жителями Америки являются представители потерянных колен израилевых, которые верили в Иисуса Христа. Смит также утверждал, что к нему являлись Бог и Иисус Христос – но не в едином лице, а по отдельности, что стало еще одним поводом для разногласий с большинством протестантов. «Книга Мормона» стала для последователей Смита Священным Писанием.
В 19 веке протестантская церковь преследовала мормонов, и поэтому они отправились искать счастья на американских просторах. Из штата Нью-Йорк, где религия зародилась, мормоны перебрались в Огайо, потом в Миссури, потом в Иллинойс и, наконец, в Юту. В борьбе с властями за место под солнцем Джозеф Смит был убит, и его место пророка после непродолжительной внутренней борьбы занял Бригам Янг.
Мормоны-фундаменталисты верили, что полигамия позволит им стать высшими существами. В 19 веке они открыто практиковали многоженство, однако власти относились к этому настолько негативно, что им пришлось от него официально отказаться. Хотя в Юте и некоторых других штатах последователи Смита и Янга продолжали и продолжают и сегодня тайно практиковать многоженство.
Джером Соколовский, корреспондент, освещающий религиозные вопросы на «Голосе Америки», подчеркивает, что мормонизм – это аутентичная американская религия.
«У мормонов и евангелистов два конфликта: теологический и территориальный, – рассказал журналист в интервью «Голосу Америки». – Евангелисты считают, что мормоны узурпировали христианство. Мормоны верят в то, что кто-то пришел после Иисуса и предложил окончательную правду. Они верят в святость Бога, но Джозеф Смит стал их новым пророком и изменил взгляды верующих. У евангелистов и мормонов также есть соперничество за умы и сердца потенциальных верующих, так как они хотят привести в лоно именно своей церкви одни и те же группы людей».
Почему американский президент должен быть набожным?
По данным «Центра Пью», 68-ми процентам американцев не важно, будет ли президент США мормоном. Однако примерно 25 процентов говорят, что вряд ли поддержат мормона на выборах.
Вообще, американские избиратели хотят видеть в своей стране президента, который верит в бога. И сегодня президентскую гонку в США невозможно представить без многократных заверений кандидатов в их религиозности – это стало своего рода столпом политической борьбы.
«Я не думаю, что у политика-атеиста в США был бы большой успех, – считает корреспондент «Голоса Америки» Джим Малоун. – Около 40 процентов американцев говорят, что регулярно ходят в церковь. И это достаточно высокий процент по сравнению с другими индустриально развитыми странами, с Европой, например. В США всегда было пересечение религии и политики, несмотря на то, что должно быть разделение между государством и церковью».
Митт Ромни и Джон Кеннеди
Три четверти американцев считают себя христианами, примерно четверть составляют католики. Большинство президентов в истории США были связаны с протестантизмом. В частности, 11 из них принадлежали Епископальной церкви, 10 – пресвитерианской. И та, и другая являются ответвлениями протестантизма.
Исключение составлял Джон Кеннеди – католик, которого избрали в 1960 году. В своей знаменитой речи он заявил, что баллотируется на пост президента «не как католик, а как американский гражданин». Подобную же речь в 2008 году произнес и Митт Ромни. Только не про католика, а про мормона.
Джером Соколовский считает, что американцы так набожны по социальным причинам. «Возможно, в США так много американцев верят в бога, по сравнению, например, с жителями западноевропейских стран, потому, что здесь нет надежной системы социальной защиты, с человеком может случиться все, что угодно, существует ощущение нестабильности, – предполагает Соколовский. – Поэтому нужно верить в то, что, в конце концов, все будет хорошо. И ты будешь спасен».
Разделение церкви и государства?
По мнению некоторых историков и юристов, смешение политики и религии противоречит основам светского государства.
Историка Лу Фишера, много лет проработавшего в Библиотеке Конгресса, автора книги «Религиозная свобода в Америке», беспокоит нарушение принципа разделения церкви и государственной власти.
«Джордж Буш-младший организовал ежегодный Молитвенный завтрак, – рассказал историк в интервью «Голосу Америки». – Джон Эшкрофт, когда он был Генеральным прокурором, в министерстве юстиции тоже по утрам всех собирал на Молитвенные завтраки. Они были посвящены христианству, хотя многие юристы, с ним работавшие, были евреями. И поэтому многие чувствовали себя оскорбленными. Джимми Картер много говорил о Библии и о том, как он религиозен. Никсон тоже организовывал Молитвенные завтраки. Вот только Джеральд Форд был не очень религиозен».
И здесь не обошлось без СССР
По мнению историка, тенденция к религиозности наметилась именно после Второй мировой войны. До этого американские президенты не щеголяли своей верой в бога. По поводу религиозности Томаса Джефферсона и Авраама Линкольна вообще у многих были серьезные сомнения.
«Все эти изменения, публичная демонстрация набожности, произошли после Второй мировой войны, в последние десятилетия, – рассказал историк в интервью «Голосу Америки» – И мне кажется, что в это внес вклад Советский Союз. Было большое сражение между атеистами СССР и верующими США. Это была политическая игра между СССР и Соединенными Штатами, одна из составляющих холодной войны».
Однако набожность хозяев Белого дома совсем не означает, что все их решения соответствуют религиозным принципам, которые они публично проповедуют.
«Рональд Рейган пользовался большой поддержкой консервативных евангелистов, однако достаточно редко посещал церковь, – напомнил Джим Малоун. – Джимми Картер был «вновь родившимся во Христе», как и президент Буш-младший, однако не пользовался поддержкой консервативных правых. Ричард Никсон был квакером. Квакеры, как мы знаем, известны своим мирным подходом к разрешению конфликтов. Однако Никсон приказал увеличить американский военный контингент во Вьетнаме и отдал распоряжение о бомбежках Камбоджи. Так что религиозные убеждения американских президентов и их действия не обязательно совпадают».
Эпилог: эпоха религиозных неформалов
Интересно отметить, что среди уже известных и еще предполагаемых кандидатов-республиканцев на пост президента США в 2012 году пока нет ни одного представителя основного направления протестантской религии. Есть лютеранин – Гари Джонсон, два католика – Ньют Гингрич и Рик Санторум, баптист – Майк Хакаби. И еще один мормон – Джон Хантсман, бывший губернатор штата Юта.
Какой опыт приобрела разведка США, охотясь за Усамой бин Ладеном?
Американские законодатели, эксперты и журналисты продолжают обсуждать значение ликвидации Усамы бин Ладена и дальнейшие задачи разведки в войне с террором. Недавно со своим анализом уроков 10-летнего противостояния с «Аль-Каидой» в нью-йоркском Совете по международным отношениям выступил председатель комитета нижней палаты Конгресса США по делам разведки Майк Роджерс. Рассказывает Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: До своего избрания в Конгресс в 2001 году Майк Роджерс работал в ФБР специальным агентом по расследованию дел об организованной преступности и коррупции. Ему из первых рук известно, что такое так называемая Стена – непреодолимый ведомственный барьер между ФБР и разведкой, затруднявший информационный обмен о террористах. Теракты 11 сентября стали импульсом, побудившим ведомства сломать перегородки и вступить во взаимодействие друг с другом.
Майк Роджерс: 10 лет назад, 11 сентября, разведывательное сообщество было совсем не таким, какое оно сегодня. Оно понесло огромные потери в 90-е годы – мы его урезали. В некоторых странах мира у нас не было никакого присутствия, вообще никакой развединформации оттуда. Мы закрыли лавочку во многих местах. После падения Советского Союза
разведсообщество использовалось как возможность получить мирный дивиденд. Теперь мы видим, что это была серьезная ошибка. Мы видели, что сокращаемая организация теряет волю к выживанию и к продолжению своей миссии. Огромной проблемой был обмен информацией.
Обстоятельства, препятствующие такому обмену, носили правовой характер. Будучи агентом ФБР, я часто слышал, что информационному обмену мешают различия ведомственных культур ФБР и ЦРУ. И эти различия имели законодательную базу. Делиться информацией нам не позволяли разметка дороги и правила дорожного движения. ФБР и ЦРУ вообще не общались между собой, это было запрещено законом. Так что культурные различия были политикой обоих ведомств.
Мы решили, что нам больше не нужна агентурная разведка, что это слишком рискованно. Мы собирались ликвидировать большое число персонала нашей разведки. И все это привело к 11 сентября. Как только произошло 11 сентября, начались поиски виновных. Но одновременно произошло и нечто замечательное. Все наши разведывательные службы осознали, что они не готовы к тому, с чем они столкнулись, и началось слияние.
Владимир Абаринов: По сведениям Майка Роджерса, ключевую роль в охоте на Усаму бин Ладена сыграли допросы захваченных в плен боевиков «Аль-Каиды». Это была кропотливая, требующая времени и терпения работа.
Майк Роджерс: Мы стали брать в плен людей на поле боя и допрашивать их. Подумайте над тем, насколько это было важно для того, чтобы достигнуть нынешнего положения. Года два назад один высокопоставленный сотрудник разведки сказал мне, что около 70 процентов наших знаний о том, как функционирует террористическая сеть, как вербует пополнение, откуда они берут деньги и оружие, как устроена их служба пропаганды и как они взаимодействуют с разведслужбами той или иной страны – все это мы узнали из допросов тех первых лет. Ну а потом, пять лет назад, на одном из допросов всплыл крохотный обрывок информации – одно арабское прозвище связалось с другим, тоже вымышленным именем. И существовало предположение, что носитель этих имен связан с курьерской сетью, которой пользуется Усама бин Ладен. Это все, что они имели, но это было больше, чем все, чем они располагали в течение долгого времени. Тогда они начали работать с этими сведениями, пополнять их, используя все имевшиеся в наличии технологии и агентурную сеть. Огромную важность приобрели информаторы, способные определить, о ком идет речь, сообщить внешние признаки этого человека или его место в организации. Лучше стала работать радиоэлектронная разведка. Таким образом крупицы информации, полученные на допросе, со временем принесли обильные плоды и помогли установить, кто, что, когда и почему.
Владимир Абаринов: Дом, в котором жил Усама бин Ладен, разведка обнаружила летом прошлого года. Однако предстоявшая операция потребовала длительной подготовки.
Майк Роджерс: Говорят, самый большой в Соединенных Штатах доход компании «Старбакс» приносит ее кофейня в штаб-квартире ЦРУ. И тому есть причина. Она почти всегда открыта, и множество людей пьет там кофе и распутывает нити, которые чаще всего никуда не ведут. Но вдруг все фрагменты информации соединились. Благодаря огромному везению им удалось проследить путь этого человека к некоему особняку – это произошло в августе прошлого года. Особняк был явно нехарактерен для города, в котором был расположен. Тогда было решено сформировать специальное подразделение, изолированное даже от служб, отвечающих за контртерроризм, которое будет, пользуясь ресурсами всей разведки, собирать и анализировать информацию об этом конкретном объекте. И за несколько месяцев они узнали все: полный распорядок жизни в особняке, все, что необходимо знать для того, чтобы кто-то мог принять решение и сказать: «Да, похоже, это Усама бин Ладен, нам следует захватить его».
Владимир Абаринов: Как сообщил конгрессмен Роджерс, группа захвата провела несколько тренировок штурма особняка на похожих зданиях в Ираке.
По мнению Майка Роджерса, успех операции в Пакистане ни в коем случае не должен привести к ослаблению усилий по разгрому всей организации. Конгрессмен, в частности, решительно против отмены наиболее одиозных статей закона «Патриот США», который допускает внесудебное прослушивание телефонов, перлюстрацию почтовой корреспонденции и даже тайные обыски.
Майк Роджерс: Мы уже испытываем давление тех, кто считает, что нам, возможно, уже не нужен закон «Патриот США», врага больше нет. Нет ничего более далекого от истины. Я думаю, лучшая аналогия, какую я слышал – это сравнение с ситуацией, когда врач прописывает вам лекарство, а вы проходите половину курса лечения, вам становится лучше, и вы прекращаете прием – и болезнь возвращается. Курс лечения необходимо провести до конца. «Аль-Каида» жива и здорова. Они понесли потери. Им нанесен ущерб. Их моральный лидер ликвидирован. Их замешательство предоставляет нам огромные возможности. Наступил момент нажать на педаль газа и сломать им хребет.
Владимир Абаринов: Американцам трудно судить о реальной эффективности разведки – ведь даже ее бюджет составляет государственную тайну. Тем не менее_ Майк Роджерс уверен, что избиратели ценят разведку.
– Насколько, по вашему мнению, американское общество интересуется разведкой? Если бы разведка оказалась единственным элементом системы национальной безопасности, чей бюджет растет, вы полагаете, американское общество поддержало бы это?
Майк Роджерс: Я думаю, американское общество действительно поддерживает разведслужбы, и ничто не иллюстрирует это лучше, чем реакция на успех с Усамой бин Ладеном. Для этого успеха потребовалось 10 лет, мы вложили большие деньги не просто в эту конкретную операцию, но в нашу возможность провести ее. Я действительно думаю, что американцы видят это и понимают, что наша разведка не имеет равных себе в мире, и она делает очень опасную работу. С политической точки зрения это не очень помогает мне, когда я приезжаю в свой округ. Довольно трудно прийти на встречу с избирателями и сказать: «Я – председатель комитета по разведке и, кстати, я не могу говорить об этом». Это не очень-то помогает общению. Так что мы очень скоро переходим к таким вопросам, как цены на бензин, экономика и безработица. Но я думаю, что американцы все-таки видят, для чего нужна разведка и ценят ее. И разведка сегодня играет более важную роль в решениях высшего политического руководства, чем когда-либо на моей памяти в Конгрессе или даже раньше.
Владимир Абаринов: Корреспондент телеканала «Аль-Джазира» задал конгрессмену острый вопрос: быть может, если бы политика США была иной, им и не пришлось бы вести затяжную войну с террором?
– Вы подчеркнули, что американские Силы специального назначения провели несколько аналогичных операций в Ираке, и этот опыт помог им подготовиться к успешному рейду. Вы также говорили, как я предполагаю, об усиленных методах допроса, которые дали возможность собрать сведения о курьере, который привел к особняку, где и обнаружили бин Ладена. Ну а что если бы Америка не затеяла войну в Ираке, которая оттолкнула от нее множество мусульман во всем мире? Что если бы допросы велись без жесткого воздействия на заключенных? Вы не считаете, что в этом случае Соединенным Штатам, возможно, не потребовалось бы 10 лет, чтобы получить информацию о местонахождении бин Ладена? Ну и добавьте к этому политику Соединенных Штатов, которая проводилась последние 10 лет, включая безоговорочную поддержку Израиля и его очень спорной политики в регионе – ни один из элементов этой политики Соединенные Штаты, по сути, не изменили. Какой вы видите свою роль в определении американской внешней политики? Возможно, другие подходы привели бы к лучшему результату меньше чем через 10 лет?
Майк Роджерс: Было бы прекрасно, если бы не происходило ничего из того, что произошло до 11 сентября – взрыва 1993 года в Нью-Йорке, теракта против башен Хобар, взрывов в Восточной Африке, диверсии против американского корабля «Коул». Наша тогдашняя тактика не срабатывала. А они с каждым успехом становились более агрессивными и более дерзкими, они пожинали плоды, вербовали новых людей. У нас тогда не было никакой тюрьмы в заливе Гуантанамо. Не было никаких допросов. Ничего по-настоящему серьезного не предпринималось против «Аль-Каиды» и бин Ладена. А сеть лишь крепла, разрасталась и становилась более хитроумной.
Так что 11 сентября было результатом отсутствия энергичной политику и непонимания угрозы, исходящей от «Аль-Каиды», а ведь их истинные намерения были направлены не только против Соединенных Штатов. «Аль-Каида» убила больше мусульман, чем граждан стран Запада. И они продолжают делать это в каждой стране, в которой находятся.
Так что представление о том, что стоит нам только вернуться к прежнему положению, и угроза каким-то образом исчезнет – это представление, я думаю, в лучшем случае наивно. Мы ведь нашли хороших партнеров среди мусульманских стран, они говорят нам: «Вы правы, их надо уничтожить, они опасны для мусульман так же, как для американцев». И в этом заключался наш успех.
И я не говорил о жестких методах допроса. Эту тему подняли вы. Я не считаю, что надо пытать, чтобы получить информацию. Я – бывший сотрудник ФБР. У нас были свои методы. Поэтому – да, я считаю, мы должны допрашивать. Но нам нужна твердая политика в этом вопросе. Если мы поймаем Завахири, куда его девать? Директор ЦРУ сказал: «Если мы поймаем бин Ладена, он отправится в залив Гуантанамо, потому что это единственное место, защищенное не только от побегов, но и от проникновения извне. Как известно, это происходило в других местах, 19 побегов было совершено, самый крупный – в Афганистане, там удалось бежать через туннель сразу пятистам боевикам. И теперь они, между прочим, вернулись на поле боя и опять воюют.
Владимир Абаринов: Майк Роджерс не стал обсуждать политические альтернативы. Вместе с тем нельзя не видеть, что политика США в отношении арабского и мусульманского мира меняется. И это тоже один из уроков 11 сентября.